ночь

Над книгой мы начали работать в семнадцать лет, в училище. Эта форма творческого выражения показалась нам очень привлекательной и переросла в профессию. В этом виде искусства, как нам кажется, происходит более близкое общение со зрителем, чем, например, на выставках. Это может быть одновременно и игра и история, которую ты рассказываешь на каждой странице. Книга живет у читателя дома, она может в любой момент оказаться в руках и открыть что-то новое, незамеченное.

Светозар Александрович Остров рисовать начал с пяти лет. Учился в ленинградской СХШ, затем окончил факультет графики Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И. Е. Репина. Первые иллюстрации – к пьесе Володина «С любимыми не расставайтесь» – появились в журнале «Нева». Детские книги иллюстрирует с 1964 года. Всего оформил более двухсот книг, в том числе произведения Андерсена, Перро, Мелвилла, Толкиена, Линдгрена, Доктора Сьюза, Пушкина, Лермонтова, Куприна, Чуковского, Хармса, Заходера.

Предвосхищая компьютерную графику, Алексеев изобрел «игольчатый экран» — своеобразный способ оживлять картинки. Через вертикальную плоскость экрана проходят равномерно расположенные длинные и тонкие иглы, обращенные острием к объективу. Когда на иглы падает свет, на экран проецируются блики; меняя положение игл художник играет со светом и тенями, управляя полутонами по своему усмотрению.

При помощи своего игольчатого экрана Алексеев снял свои самые знаменитые ленты («Ночь на Лысой горе», 1933; «Нос», 1963; пролог и эпилог к фильму О. Уэллса «Процесс», 1962; «Картинки с выставки», 1972; «Три темы», 1980 и др.). Кроме того, он также использовал его в книжной графике, создав уникальные серии иллюстраций к романам «Братья Карамазовы» (1929, 100 литографий), «Анна Каренина» (1951-1957, 120 акватинт), «Доктор Живаго» (1959; 202 иллюстраций).

Мой барвинок…
Казалось, в этом слове поют все соловьи и жаворонки. Да ещё глиняные и оловянные свистульки, купленные на изяславльском великом базаре. Ах, как ласково отзывались они, как дружно, созвучно любому настроению. Весёлому и грустному, тревожному и озорному. Что тут удивительного! Проверенное колдовство. Ведь здравствует барвинок вот уже сотни лет во многих украинских песнях. Живой свидетель жизни прошлой, полной борьбы, сложных человеческих переживаний. В песнях же о любви, о светлой дружбе особенно звонок этот, чтимый дедами и отцами, чудо-цветок барвинок, тихо прявший синие кружева вокруг задумчивых бедняцких хат.
Есть у Михаила Врубеля, величайшего из художников, изумительная акварель — «Барвинок». Ослепил однажды рисунок, потряс меня. Было это вскоре после войны. Песни-краски собраны в нём в единую, волнующую мелодию. Нежный цветок вдруг увиделся мне, демобилизованному солдату, сказочным человечком в небесного цвета сорочке, мчащемся на синей молнии, где-то между тучами и огромным солнцем. Сколько достоинства, сколько славного озорства! Ах, барвинок, барвинок, мой лес, моя Горынь, ромашки да васильки…

Виктория Семыкина добавила этой книгой красоты и смелости в наш иллюстраторский мир. Раздвинула горизонты. Она каждым разворотом убеждает сомневающихся в себе — и так можно, и вот так тоже, пробуй и ничего не бойся. И это прекрасно. И ещё она, уже после выхода книги, написала важный пост про то, что у неё работа требует очень много времени и сил, несмотря на иллюзию легкости. И что сроки всегда слишком короткие, а плата небольшая и недостаточная для жизни (а мы-то думали, что только нашу работу издательства так низко оценивают). Важно говорить вслух об этих проблемах, это помогает, открывает новую степень свободы. (Евгения Двоскина)