СССР

Книжки-картинки

Эрик Булатов, Олег Васильев «Спящая красавица»

/

Спящая красавица — одна из самых известных европейских сказок — повествует о том, как на новорожденную принцессу злой колдуньей было наложено заклятье — когда девочка вырастет, то уколет себе руку веретеном и от этого умрет. Но доброй фее удалось смягчить судьбу принцессы — она должна будет не умереть, а заснуть глубоким сном на целых сто лет…

Книжки-картинки

Ника Гольц «Двенадцать сказок народов мира»

/

Я занялась книжной иллюстрацией ради заработка, но вскоре поняла, что это мое. Даже когда у меня не было заказов, я рисовала “для себя”. На мой взгляд, книга — это маленький театр, в котором иллюстратор сам ставит спектакль. Он одновременно и автор, и актер, и режиссер, и осветитель, и костюмер, и декоратор… Нужно рисовать сцены, продумывать их последовательность, писать мизансцены, это очень увлекательно!

Книжки-картинки

Виктор Воронцов «Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях»

/

Больше я его не видел. Что у него было с личной жизнью — не знаю. Он никогда со мной на эти темы не разговаривал. Только об искусстве и о жизни в искусстве. И, кстати, никогда меня не расспрашивал о женах да детях. Для него это как бы не существовало. Время шло и письма постепенно перестали приходить, но слухи доходили. Работал он в издательстве в Алма-Ате, рисовал детские книжки, но почему-то под фамилией Воронцов. И я видел одну из книг, очень неплохо нарисованную. Потом издательство во Владивостоке, а потом мне сообщили, что умер он в городе Лесозаводске, где, считается, родился я. Умер от рака головного мозга.

Книжки-картинки

Э.Булатов, О.Васильев «Неувядаемая краса»

/

Творческий дуэт Эрика Булатова и Олега Васильева, как в детской книге, так и в живописи, интересовался массовым искусством. Их картины, относящиеся к направлению соц-арта, обыгрывают символы и образы советского искусства, иронизируют по поводу агитационных клише. В иллюстрации же художники, по их собственным словам, пародировали «хорошую» советскую детскую книгу. Булатов и Васильев не обходили цензурные нормы, а констатировали их, выводили сложившийся в предыдущие десятилетия негласный канон советской детской книги.