Далов Ипкар — 70 лет в иллюстрации детских книг

10 февраля в возрасте 99 лет умерла выдающаяся американская художница Далов Ипкар. Свой стиль она сформулировала как «неинтеллектуальный кубизм» и прославилась на весь мир оригинальными и причудливыми работами. Ее картины украшают десятки американских галерей, школ и библиотек, а также музеи Уитни и Метрополитен. Далов Ипкар была настоящим трудоголиком, она рисовала ежедневно, до последнего дня своей жизни; и даже наполовину ослепнув к девяноста годам, не прекратила своей работы.

Стиль Ипкар завораживает и вдохновляет, он самобытен и ее работы хочется разглядывать подолгу. Сверхзадача любого художника — воспитать в себе уникальное чувство восприятия, создать нечто новое и ни на что непохожее. Как это чувство формировалось у Далов, можно немного узнать из ее автобиографического эссе «Моя семья, моя жизнь, мое искусство», опубликованного в 2002 году.

Далов Ипкар родилась в 1917 году в Вермонте, в семье очень разноплановых художников; ее детство прошло в Нью-Йорке, в доме, где царила естественная атмосфера творчества, определившая во многом дальнейшую судьбу Далов. Ее отец, Уильям Зорач, иммигрант из Литвы (которая была в то время частью Российской империи) рисовал и делал скульптуры; мама Маргарет занималась прикладным искусством. Большая часть предметов в доме была сделана или украшена их руками, весь дом был заполнен картинами и скульптурами, многие из которых были для девочки фактически членами ее семьи.

В раннем детстве Далов ее отец работал дома, что давало ей возможность увидеть весь процесс создания скульптуры; здесь же занималась творчеством и мама. На одной из стен она изобразила внушительные фигуры Адама и Евы вместе с обольщающим их змием в райском саду, а весь дом был украшен ее батиками и ковриками ручной работы. Одежду для всей семьи Маргарет вышивала так красочно и ярко, что однажды ее даже вызвали в школу и попеняли на внешний вид ее детей, на что она заметила, что не может себе позволить покупать обычную одежду, но раз уж она что-то делает своими руками, это должно выглядеть великолепно. И выглядело это и впрямь великолепно — и очень экзотично. В юности, путешествуя по Индии, Маргарет, не замечая нищеты, прониклась пестрой красотой этой страны, ее необычными красками и сполна выражала их в своем творчестве. И ее, и ее мужа воодушевляла идея об идеалистическом прекрасном пасторальном мире, где люди ходят в красочных одеждах — или не носят их вовсе.

Родители Далов познакомились в Париже в начале 1900-х годов, с радостью подхватили вирус доктрины нового искусства и встали в авангарде современного американского искусства того времени, но постепенно их жизнь превратилась в борьбу. Работы продавались все хуже, семья жила в бедности. Чтобы оплатить обучение Далов и ее старшего брата Тессима в престижной школе с прогрессивной свободной методикой обучения, Уильям Зорач устроился туда учителем рисования. Страдавший от постоянного недостатка средств Тессим навсегда отказался от идеи стать художником, несмотря на свои большие способности к рисованию. Далов же бедности практически не замечала.

В школе поощрялось любое проявление креативности. Больше всего Далов нравились уроки рисования и лепки; также она с удовольствием писала стихи и рассказы. Обожая животных, она лет с трех мечтала о собственной ферме. «Я всегда говорю родителям: не стоит недооценивать, в каком возрасте ваши дети начинают строить планы на жизнь».

Родители приняли решение не обучать Далов рисованию специально и она «изобретала колесо» самостоятельно, укрепляя свои базовые художественные навыки. В школе ей рассказали о техниках и новых материалах, но композицию, цветовую гармонию, дизайн и форму она постигала сама. С раннего возраста ее часто водили в музеи, чаще прочего в нью-йоркский Метрополитен, где на нее произвели большое впечатление росписи египетских гробниц, греческих ваз, сундучков эпохи Возрождения и индийские миниатюры. Уже в детстве она научилась находить общие черты в этих, казалось бы, очень разных предметах искусства из разнообразных стран и эпох: простые формы, игру цвета и тщательную проработку деталей. Далов старалась запомнить увиденное и потом работала по памяти, не делая набросков с натуры. «Там, где не хватало памяти, — вспоминала она, — на помощь приходило воображение».

В 1923 году ее родители купили ферму в штате Мен. Маргарет обставила ее антикварной мебелью, украсила гостиную собственным муралом из листьев, животных и обнаженных фигур. Снаружи дом окружали цветы, имелся огород. 28 акров полей и лесов позже приросли еще 65 акрами купленной соседней фермы. Эта ферма стала главным домом Далов на всю жизнь. Она была расположена на берегу океана, где дети ловили рыбу и ставили ловушки на лобстеров. Постепенно родители обзаводились живностью; вначале появилась корова, чтобы у детей всегда было свежее молоко, затем лошадь, чтобы заготовить корове сена, на всякий случай еще одна корова, ездовая лошадь для Далов — в результате был нанят еще и рабочий, чтобы помочь с растущим хозяйством. Всю работу на ферме дети делали вместе с родителями, эти навыки ей в дальнейшем очень, по ее словам, пригодились.

Свое образование Далов продолжила в Нью-Йорке; она посещала две самые прогрессивные школы того времени — Вальден и Линкольн, в обеих были сильные отделения искусств. «Тем не менее, арт-идеи учителей меня не слишком впечатляли — у меня было полно собственных. К счастью, мне никто не мешал воплощать их в жизнь». Далов увлеклась идеями мексиканских художников и муралистов Диего Ривьеры и Жозе Оронзо, ей нравились простые формы; на последнем курсе в Линкольне она впервые попробовала работать с большими форматами, изобразив рабочих и солдат Первой Мировой войны.

В 16 лет Далов получила стипендию на обучение в колледже Оберлин штата Огайо, но суровый академизм, устаревшие методики преподавания, слепое следование традициям в рисовании принесли ей быстрое разочарование. Отказавшись продолжить обучение, она полностью посвятила себя работе в мастерской. Спустя два года она вышла замуж за Адольфа Ипкара, своего репетитора по математике, и переехала с ним на ферму. Жили небогато, но денег на мольберт для Далов хватило, и в 1939 году в Галерее искусств Коркоран в Вашингтоне были выставлены две ее работы, а затем, в том же году, состоялась первая персональная выставка Далов Ипкар «Творческий рост» в музее Современного искусства в Нью-Йорке. На ней были представлены работы Далов с ранних лет до 21 года — организатор выставки Виктор Д’Амико преследовал цель показать, как обыкновенный ребенок, имеющий постоянную творческую подпитку, может вырасти в настоящего художника. Присутствовать на открытии выставки Далов не смогла, так как как раз в это время рожала своего первого ребенка.

Ферма вскоре перестала быть основным источником дохода для семьи. В 1937 году Далов Ипкар выиграла два конкурса на создание собственных муралов и, выполнив работы, заработала больше тысячи долларов, что по тем временам было огромными деньгами — новый Бьюик, к примеру, стоил порядка 500 долларов. Однако главным источником дохода, начиная с 1945 года, стали иллюстрации к детским книгам.

«Отец всегда говорил: не пиши картины на продажу. Рисуй для себя, но делай это очень хорошо. А потом продавай». В 1945 Далов Ипкар проиллюстрировала первую детскую книгу, «Маленький рыбак» Маргарет Уайз Браун. Ей так понравилось это занятие, что она начала придумывать книжки сама. Одна из них, «На конской ферме», переиздавалась в течение тридцати лет. После её выхода Ипкар получила чек на сказочные по тем временам 2000 долларов. Далов вспоминала, что практически все ее проекты оказались успешными. Всего она написала и проиллюстрировала 30 детских книг, 4 романа для подростков и одну книгу рассказов для взрослых читателей.

Далов не прекращала рисовать никогда. «На ферме ты встаешь в пять утра, можно успеть очень многое». Выбор между творчеством и семьей у нее тоже никогда не стоял; забота о своих двух сыновьях — Роберте Уильяме (1939) и Чарльзе (1942) — у художницы гармонично совмещалась с рисованием. «Дети никогда не мешали мне работать — совсем крохами они играли в ногах, пока я рисовала. Вот когда они подросли, их безопасность уже стала проблемой, особенно во время полевых работ, когда вспахиваешь поле на лошади. В каком-то интервью на ТВ я сказала, что просто привязываю их к дереву на это время. В передаче это прозвучало ужасно! В голове сразу возникла картинка с двумя маленькими заключенными в образе Жанны Д’Арк! Но тогда все так делали — привязывали детей. И физические наказания в то время тоже никого не шокировали». Дети росли, помогали родителям в поле и по хозяйству. Далов сожалела, что у них не было такого же современного образования, которое получила она; школой для ее сыновей была ферма, ставшая важнейшим сюжетом ее работ 40-50-х годов. На ферму часто приезжали друзья, художники Томас Гарт Бентон и Уальдо Пиерс. Примерно в то же время Далов увлеклась творчеством Питера Брейгеля Старшего, его серией картин, посвященных временам года.

Далов несколько смущенно писала о том, что ее стиль часто классифицируется как соцреализм: в действительности, она никогда не пыталась вложить в свои работы какой-либо социально-политический смысл. Выбранный ею стиль рисования прежде всего являлся подходящим средством визуального рассказа; в таком случае, соцреализм для Далов был схож и с викторианским стилем — и там, и там изобразительное искусство являлось важнейшим языком повествования.

В своей автобиографии Далов признавалась, что задумываясь о новой книге, она вначале рисует иллюстрации, а затем пишет к ним рассказ и подчеркивала свое безразличие к коммерческой составляющей иллюстрирования — свои книги она создавала, исходя лишь из собственных пожеланий, с минимальным вмешательством издателей. Основным критерием в ее работе всегда оставалось чувство ответственности перед своим маленькими читателями. «Я уверена, что ребенок, который растет без доступа к искусству — все равно что ребенок, который растет без любви; а самое ему доступное искусство — это детские книги».

В 1950-х годах, когда картины Далов Ипкар только-только начали продаваться, в искусстве наступила эпоха абстрактного экспрессионизма. Новомодное искусство Далов не прельщало. «Мне всегда нравился кубизм, нравились Пикассо и Брак; абстрактный экспрессионизм может быть очень эмоциональным и экспрессивным, но в нем отсутствует форма, а моей душе без четких границ никуда».

«Искусство — как лабиринт. Ты пробуешь себя в разных направлениях, двигаешься, осознаешь, что в тупике и полностью меняешься. Временами полезно остановиться и осознать, где ты, что делаешь и зачем. Если считать мои детские работы, я за свою жизнь по крайней мере четыре раза меняла стилистику — не в погоне за модой, а из-за внутренней потребности».

В своем творческом непрерывном движении, художница работала в самых разных техниках, использовала разнообразные приемы и инструменты. Она, например, является родоначальницей такого явления как «мягкая скульптура». Все началось с игрушечных зверушек для детей, для создания которых она использовала яркие набивные ткани. В 1956 году состоялась их первая выставка.

Возникла идея сделать иллюстрации в одну из книг в форме коллажа из тканей, но печатать такие иллюстрации получалась слишком дорого; тогда Далов сделала имитацию набивных тканей с помощью акварели. Так возникли паттерны. Они стали новой стилистикой Ипкар. «Одалиска» 1960 года — первый опыт их использования.

В искусстве Далов, ярком, выразительном, очень самобытном красной нитью проходит ее любовь к животным, которую она пронесла сквозь всю свою жизнь. Она зарисовывала их с раннего детства, и ее нимало не смущало, что многих из них она не имела возможности видеть вживую — семья ее не выезжала за пределы Америки. В детстве Далов часто ходила в зоопарк и в музей Естественной Истории. Свой метод изображения она описывала так: «… я вспоминаю, как выглядит животное, проверяю в энциклопедиях, смотрю свои записи в скетчбуке. Затем я перерабатываю изображение в своей стилистике. Многочисленных эскизов под номерами я не делаю, максимум — скетч главных персонажей размером 4х7 дюймов. Рисую сразу кистью на холсте, результат спонтанный и свежий, не вымученный».

Семья Ипкар всегда вела активную общественную жизнь, участвовала в многочисленных «зеленых» природоохранных акциях. Ее сыновья объездили весь мир. Далов всю жизнь была счастлива с мужем и никогда не сомневалась, что правильно поступила, отказавшись от «карьеры нью-йоркской знаменитости» и предпочла ей жизнь на ферме, полностью посвятив себя творчеству и любимой семье.

Подготовила Кира Хмелёва

Друзья! Вы можете поддержать наш проект, что позволит нам развивать его и публиковать больше интересных авторских материалов об иллюстрированной книге.